Маяковский-лирик

После похорон В. Маяковского Марина Цветаева напи­шет: "Боюсь, что, несмотря на народные похороны, на весь почет ему, весь плач по нем Москвы и России, Россия и до сих пор не поняла,  кто ей был дан в лице Маяковского".

Маяковский остался непонятым. Предчувствие этого траги­ческого отчуждения, непонимания самого глубокого и чисто­го, что было в нем, тревожило поэта еще за несколько лет до смерти:

Я хочу быть понят моей страной. А не буду понят, что ж.

По родной стране пройду стороной, Как проходит косой дождь.

Ранняя лирика Маяковского изобилует образами, взяты­ми поэтом из окружающего мира. И как по-разному тракту­ются они в его произведениях}

Каждый штрих, каждая деталь, любое слово — все несет на себе отпечаток личности, настроения, чувства автора! Как неоднозначно, противоречиво воспринимает он все_г о чем пи­шет! Например, нередко поэт обращается в лирических сти­хотворениях к небесной своей подруге — луне. Она для него может быть и "любовницей рыжеволосой", и матерью его по­эзии. Он наделяет ее чертами женщины — ее теплом, чуткос­тью, пониманием. Он обращается к ней со словами:

Ведь это ж дочь твоя — моя песня...

Но вот настроение кроткой любви, какого-то неуловимого духовного единения с окружающим миром сменяется неожи­данным прозрением. Так же остро и сильно, как ранее любил, теперь чувствует поэт всю мерзость, склизкую и безысходную враждебность этого мира. И луна — та же самая луна — видится поэту совершенно иной:

...а за солнцамиулиц

где-то ковыляла

никому не нужная дряблая луна.

Необходимый для каждой человеческой души этап лич­ностного, морального самоутверждения совпадает у Маяков­ского со временем его творческого становления. Отсюда та противоречивость, бескомпромиссность, которая свойственна его ранней лирике. Ощущение прилива творческих сил, готовность к работе, постоянному духовному неспокойствию подводят Маяковского к пониманию его поэтического кре­до: он должен дать язык безъязыкой улице. Он должен отдать трактирам и площадям этот свой рвущийся, непо­корный, непрожеванный крик. Эта роль не может не быть святой для поэта. Он жаждет признания, он верит, что достоин его. И вновь ироничный, чуть насмешливый голос юности, живущий в нем, заставляет Маяковского не только мучиться и любить, обличать и восхищаться, но и просто шутить над собой:

И бог заплачет над моею книжкой!

Не слова — судороги, слипшиеся комом,

и побежит по небу с моими стихами

под мышкой

и будет, задыхаясь, читать их своим

знакомым.

Но помимо личностных противоречий, существующих внут­ри самого поэта, углубляются и трагические противоречия эпохи, современником которой ему довелось стать, времени, характеризующегося ломкой миропонимания тысяч людей. Все это не может не отразиться на творчестве поэта, и в нем появляются ноты безверия, опустошенности, обманутости, ра­зочарования:

Я одинок, как последний глаз У идущего к слепым человека!

Боль, одиночество, которое переживает поэт, он не может отделить от трагической судьбы своей родины, своего времени, своего поколения:

Ты! Нас - двое,

Ораненных, загнанных ланями,